Демократия и политическая культура мира
Феномен демократии трактуется политологами весьма неоднозначно, хотя и имеет длительную историю. Сам термин происходит от греческого слова demokratia. А. Линкольн в своей речи в Гиттисбурге дал следующую расшифровку этого определения, ставшую впоследствии знаменитой: «Демократия — это власть людей, осуществляемая людьми и для людей». И именно простой смысл народовластия вкладывался в понятие демократия во все исторические эпохи, ибо народ и власть были столь же многозначны для древних эллинов, сколь и для нас. По-гречески demos — народ, толпа, чернь, люда (в эпоху расцвета полиса — собрание полноправных граждан, а в Аттике — основное подразделение граждан), a kratos — сила, власть, могущество, правление и даже победа /1/. Поэтому, неудивительно, что и сами выдающиеся политики, ораторы, философы античности не меньше, чем наши современники, расходились в трактовке смысла слова демократия. Оно могло обозначать и торжество бунтующей черни, и господство низших слоев населения, и участие всех граждан в делах полиса, т. е. в политике, и решающую роль народного собрания.
В настоящее время словом демократия обозначаются: некий политический принцип, особый тип власти, система правления, разновидность политического режима, определённая политическая культура, идеологический комплекс, даже некая мировоззренческая установка и жизненный стиль. Отсюда современная теория демократии являет собой богатую палитру различных концепций и теорий демократии.
Одним из представителей так называемой «средней линии в американских учениях о демократии является Роберт Даль. Пожалуй, он наиболее последовательно проводит различие между идеальной и действительной демократиями, пользующийся в первом смысле словом демократия, а для обозначения институциональных решений предложивший использовать слово полиархия (polyarchy) /2/.
Полиархия с греческого слова дословно переводится как празление многих и обозначает многовластие в отличие от монархии (власти одного) з олигархии щщ аристократии (власти немногих). В контексте современности этим словом подчеркиваются политический плюрализм и способность институтов современной демократии обеспечивать взаимодействие и согласование интересов без утраты их самостоятельности и принципиального равенства.
Таким образом, на ошове теории демократии американского политолога Роберта Даля, а также и других многочисленных теорий и определений, политическую систему можно считать демократической, если она включает следующие основнье элементы:
- Правительство, основанное на согласии управляемых с конституционными ограничениями.
- Народовластие, в смысле системы народного представительств; со всеобщим избирательным правом.
- Равенство всех перед законом.
- Социальный, экономический и политический плюрализм.
- Регулярные и периодические выборы с соблюдением принципу свободы и честности.
- Правление большинства и защита прав меньшинства.
- Гарантии основополагающих прав и свобод человека для осуществления равенства возможностей.
- Развитое гражданское общество.
- Ценности терпимости, прагматизма, сотрудничества и компромисса. Обязательным условием сохранения демократических ценностей и институтов является политическая культура.
Сорок лет назад в книге «Гражданская культура» американские исслеователи -политологи Г. Алмонди С. Верба писали следующее: «…Для развития стабильного и эффективного демократического правления требуется нечто большее, нежели определенные политические и управленческие структуры. Это развитие зависят от ,.. политической культуры. Политика как одна из важнейших сфер жизни общества с момента своего развития имела данностей-нормативное измерение, в котором выражались представления людей об общественном благе, о наиболее справедливом устройстве общества.
Как утверждают исследователи, впервые словосочетание «политическая культура» употребил в ХVIII веке немецкий просветитель И. Гердер в своем произведении «Идеи к философии истории человечества». Первая попытка сформулировать концепцию политической культуры, где выделилась современная трактовка самого термина, была предложена Г. Алмондоы в статье «Сравнительные политические системы» (1956г.). Политическая культура определялась автором как «специфический образец ориентации к политическому действию». Опираясь на работу Г. Лассуэлла, посвященную психологическим измерениям политического поведения и его мысль о том, что политические системы функционируют независимо от субъективных ориентации индивидуумов, Алмонд утверждал, что исследование их субъективно-психологических предпочтений позволит понять развитие сообщества в делом, прогнозировать дальнейшее политичьзкое развитие системы, ибо характер всего политического процесса в целом зависит от верований, чувств и настроений, участвующих в нем людей. Следовательно, в
рассматриваемую концепцию в качестве одной из задач входило «воспитать» для демократической политики идеально соответствующую ей культуру. Поэтому, первые исследователи феномена «политическая культура» ограничивали его, как видно, сферой сознания. Вятр писал, что «нельзя сводить понятия политической культуры исключительно к психическим состояниям. Нужно включить в него также определенные образцы поведения. Это соответствует общему пониманию культуры…, а также той исследовательской интуиции, которая заставляет искать определенные устойчивые образцы поведения как важнейшие черты культуры, определяющие общественные и политические действия». Безусловно, в определении политической культуры не следует идеализировать субъективно-психологическое состояния индивида, так как в итоге она выступает лишь как умозрительное «явление», не представляющее ничего ценного ни для теоретической, ни для прикладной частей политической науки.
Таким образом, уже вскоре после выхода в свет «Гражданской культуры» и других публикаций, многие исследователи выступили с идеей включения в политическую культуру устойчивых, репрезентативных «моделей» («образцов») поведения индивидов и групп, участвующих в политическом процессе. Такая идея была рациональной, т. к. по мнению Э. Баталова, принимала «в расчет то обстоятельство, что поведение политических субъектов в лучшем случае лишь частично фиксируется и контролируется их сознанием и в своих модельных проявлениях не всегда совпадает с моделями последнего, а потому представляет самостоятельную феноменологическую сферу и самостоятельный предмет исследования».
Не стоит отождествлять политическую культуру только с идеалом, и тем более, возводить её до него. Иначе, как отмечает Э. Баталов, «в ней видят не сложную, внутренне противоречивую систему, а «планку», до которой надо просто дотянуться». К тому же, это предполагает, что в обществе должны существовать однородные политико-культурные ценности, и только одному доминирующему течению позволено определять ценностную ориентацию нации. К «исконным ценностям и обязательствам», определяющим политическую культуру, Алмонд относит этническую принадлежность, национальность и религию. Основные ценности в этих трёх областях, говорит он, «почти неразрушимы».
Утверждение Алмонда о ценностном постоянстве политической культуры содержит парадокс. Его заметил Н. Петро: «С одной стороны, если политическая культура должна служить надежным стандартом, она должна быть стабильной, и её содержание — ясно определённым. С другой стороны, чрезмерно статичная фиксация политической культуры ограничивает способность общества развиваться». Но, всё же, признавая невозможность полной ценностной однородности внутри социума, сторонники модели гражданской культуры, согласились с тем что некоторые «фрагментированные» общества включают в себя и «субкультуры», тe совпадающие с доминирующей политической культурой. Всё это они объяснили расовым профессиональным, экономическим, религиозным плюрализмом политического сообщества. По юс мнению, политические ориентации образованных «субкультур» сильно отличаются от политических ориентации, преобладающих к обществе, и вместе с этим, изолированы друг от друга противоречащим и несовместим отношением к политической жизни.