Есим-хан и его эпоха

В результате упорной, целенаправленной борьбы вели­кого Тауекель-бахадур-хана против тогдашней всемогущей империи — Бухарского ханства — и победы Казахская Орда к концу XVI века превратилась в мощное, сильное государство с огромными населением и территорией. Сыны Алаша перешли рубежи, установленные еще в эпоху Кок-Орды, и свободно, вольно расселились по левобережью Сырдарьи. Окончательно утвердились в Междуречье, вош­ли глубоко в солнечную Ферганскую долину. На востоке лежал напуганный Моголистан, на западе хирела Ногай­ская Орда, на севере сформировалась определенная грани­ца с Российско-Сибирскими властями. В состав Казах­ской Орды входили наряду с тремя алашами — тремя жу-зами — киргизы,, со времен Касым-хана находившиеся под единым флагом; каракалпаки, пришедшие вероятно во времена Хакназар-хана при распаде Ногайской Орды; два многочисленных, мощных улуса рода катаган, насе­ляющий весь юг, и оседлый, земледельческий род курама, который проживал на окраине Мавереннахра и тяготел к казахам.

Таким образом, в конце XVI века — начале XVII века под единым флагом Казахской Орды были объединены следующие улусы-племена: старший жуз, средний жуз, младший жуз, катаган, курама, киргизы, каракалпаки. Все они кроме киргизов называли себя казахами. Огром­ный народ! Через четыреста лет после эпохи Джучи-хана на древней земле Дешт-и-Кипчака поднималась тень но­вой кочевой империи.

После смерти родного брата Тауекель-бахадур-хана правителем стал Енсегей бойлы Ер Есим-хан (буквально, высокорослый, отважный Есим-хан), фигура, достойная и своих предков, и своего народа. Не только опытный пол­ководец, но и умелый политик. После заключения осенью 1598 года выгодного для казахов договора с Бухарским ханством Есим-хан стал укреплять внешние границы Ка­захской Орды, привел в порядок и внутреннее положение. Видимо, именно в это время был принят знаменитый свод законов, известный под названием «Есим ханнын Ески жолы» («Древняя Дорога Есим-хана»).

Мы не знаем, что из себя представлял конкретный документ, но общие идеи этой правовой системы дошли вплоть до конца XIX века. В одном из слов Абай дает понять, что он хорошо знаком с ней. Несмотря на более позднее появление по сравнению со «Светлой дорогой»и — государственной правовой системой Касым-хана — «Древняя дорога» оправдывает свое название, законы Есим-хана ближе к указам и уложениям древней Алтын-Орды, даже к известному «Жасаку» Чингисхана. По всему видно, что Есим-хан придавал особое значение военным проблемам улуса. В целом «Древняя дорога» явилась сводом гражданских и правовых правил, посвященных государственной системе Казахской Орды, ее структуре, методам и традициям правления, явилась основным законом казахского народа на протяжении более ста лет.

Есим-хан стремился претворить в жизнь все то, что бы­ло достигнуто в результате великой победы Тауекель-бахадур-хана, в которую и сам внес активный вклад. Обра­щая особое внимание постоянному усилению военной мо­щи Казахской Орды, он дал большую власть влиятельным торе. В это время Ташкентом правил казахский султан Кельды-Мухамед, густонаселенным Андижаном — второй казахский султан Абылай с многочисленным войском. Та­кие крепости Мавереннахра как Шахрухия, Бискент так­же находились под властью казахских торе. Для алашского народа всегда были открыты среднеазиатские базары.

Но в Бухарском ханстве, где трон Шибанидов заняли новые правители — династия Хаджи-Тархана, никак не хотели смириться с таким положением. И, нарушив все соглашения, они предприняли несколько новых походов. Но всевышний по-прежнему был благосклонен к сынам Алаша, хотя Казахская Орда могла в случае необходимос­ти выставить бесчисленное количество воинов, она каж­дый раз лишь незначительными силами легко отражала набеги бухарцев, отбрасывала назад.

Вторая, более жестокая казахско-бухарская война на­чалась через пять лет после крупной победы в Маверен-нахре. В 1603 году хан Бухары Баки-Мухамед во главе огром­ной армии вышел из Самарканда в поход против казахов. Казахский правитель Ташкентского уалаята Кельды-Му­хамед не успел или не посчитал нужным обратиться за по­мощью к своему крепкому тылу, он собрал тоже большое войско из подвластных алашских улусов, киргизов, родов курама и катаган и выступил навстречу. Обе стороны вст­ретились в местечке Айгыр-Жар. Как свидетельствуют историки того времени, в битве, начавшейся с восходом солнца, преимущество было на стороне казахов, от тяжелого удара армия Баки-Мухамеда побежала обратно. Кельды-Мухамед гнал врага до самого Самарканда. Здесь он замышляет окружить и взять сам город. Но крепостные стены Самарканда были почти неприступными. Казахи не смогли взять их, они несколько дней громили окрестности города и с большой добычей вернулись в Ташкент.

Тяжелое сражение в Айгыр-Жаре оказалось всего лишь прелюдией новой двадцатилетней войны — непримиримого противостояния Казахской Орды и Бухарского ханства. Хотя Бухарское ханство уже потеряло былую мощь, которую имело при Абдулла-хане, но продолжало удерживать власть во всем Мавереннахре, говоря сегодняшним языком, на территории четырех государств — узбекского, туркменского, афганского и таджикского; вынашивало план возврата Ташкентского, Сайрамского, Андижанского уалаятов, которые недавно отошли от него в результате поражения от Тауекеля, более того, оно хотело отбросить казахов вообще за Сырдарью.

В течение всей Второй казахско-бухарской войны, ко­торая началась в 1603 году и закончилась в 1624 году, явное преимущество всегда было на стороне казахов. И что характерно, первым нападение постоянно предпринимали бухарцы, а казахи ограничивались в основном контрнас­туплением. Дело заключалось не в недостатке силы, это была эффективная и правильная тактика для закрепления достигнутого, усиления позиций на земле предков. Казах­ские политики того времени прекрасно сознавали, что не­смотря на завоевание Мухамед Шейбани-ханом всей Сред­ней Азии, установление административной власти над местным оседлым: населением, фактического преимущест­ва все же не получилось, с течением времени они даже по­теряли власть и сами впали в зависимость.

В непрерывной двадцатилетней казахско-бухарской войне с обеих сторон участвовало бесчетное количество войск, произошло семь особо крупных, кровопролитных сражений. Во всех семи казахи одержали победу. Это бы­ли жестокие битвы и славные победы.

Выше было сказано, что первая из них произошла меж­ду Ташкентом и Самаркандом, в районе Айгыр-Жара. По­беду Казахской Орды обеспечил тогда Кельды-Мухамед-султан.

Вторая кровавая сеча произошла в 1607 году под Таш­кентом. Буквально накануне этого события Ташкент в результате внезапного нападения был захвачен Вали-Мухамедом — вторым ханом из династии Хаджи-Тархана. Есим-хан сам привел сюда казахское войско и разгромил бухарскую армию, которой командовал Мухамед-Бакы-бий-Калмак; по новому соглашению уалаят вновь был возвращен казахам, а главнокомандующим Ташкентом Есим-хан назначил Жалантос-бия из рода Алшын.

При бухарском хане Имамкули пожар войны разгорался еще сильнее. Несмотря на то, что у власти оказался именно благодаря военной и политической помощи казахских султанов, он буквально через год предпринял против них военный поход, неожиданное нападение врага привело к большим потерям в мирных казахских аулах и городах. Особенно много людей погибло в Ташкенте. В ответ на это вероломство Высокорослый, Храбрый Есим в 1613 году вторгся в Самаркандский уалаят. В решающей битве он наголову разбил состоящие из узбеков, таджиков и афганцев основные силы Имамкули-хана и его брата, правителя Балха Надир-Мухамед-султана. Это была третья крупная битва.

В 1621 году на границе Самаркандского уалаята на реке Шахрхане произошло четвертое сражение. В документах о нем выявляются конкретные примеры того, на каком высоком уровне владели казахские полководцы военным искусством. Они неусыпно следили за каждым движением Имамкули-хана, и когда стало известно, что тот выступил из Бухары, двинулись навстречу. Казахи ждали неприятеля возле широкой переправы через Шахрхане. Не успела половина войск Иманкули перебраться на другой берег, как лавиной бросились казахи. Историки того времени пишут, что переправившихся ждала верная смерть в неразберихе и паническом столпотворении, многие утонули в водах Шахрхане, в жаркой, молниеносной сече погибло двадцать тысяч вражеских солдат, а сам Имамкули спасся бегством.

В Бухаре он опять объявляет срочную мобилизацию. К новым дружинам, собранным по всему Мавереннахру, влились прибывшие, из Афганистана войска. Имамкули сам возглавил все воинство, предводителем афганско-таджикских сарбазов поставил перешедшего на сторону Бухары Жалантос-бия. На на сей раз ему суждено было потерпеть сокрушительное поражение. В этом пятом сражении казахским войском командовал Турсун-султан.

Шестое сражение произошло в 1623 году. Как свиде­тельствует среднеазиатский историк Махмуд бен Вали, Имамкули в этот раз выступил во главе стошестидесятитысячной армии. Турсун-султан выставил сто тысяч вои­нов. В решающем бою под крепостью Шахрухия казахи одержали полную победу.

Последняя, седьмая битва в двадцатилетней казахско-бухарской войне произошла в 1624 году в Ферганской до­лине, под крепостью Ахсы. Многотысячное войско Казах­ской Орды возглавлял сам Есим-хан. И в этот раз сынам Алаша сопутствовала удача.

Очередной период беспрерывной войны с Бухарой на этом был завершен. В последние годы правления Тауекель-хана военное превосходство казахов становится все более явственным. В результате, после смерти Тауекеля, к приходу к власти Есим-хана южные границы были укреп­лены достаточно. Трудная борьба увенчалась убедитель­ной победой.

Все же непримиримая война и гибкая политика, прово­димые с Бухарским ханством, были лишь одним из мно­гих региональных дел и забот всемогущей Казахской Орды.

Казахская Орда открыла ворота к шумным средне­азиатским базарам, а через них — в империю Великих Мо­голов — Индию, с одной стороны и в Иран, в страны Среднего Востока — с другой. Теперь Есим-хан начинает борьбу за узловую часть древнего Шелкового пути — Вос­точный Туркестан.

К этому времени некогда всемогущий Моголистан в результате внешних ударов, внутренних противоречий основательно ослабел, на самом деле начинался его окон­чательный распад. Есим-хан стал поддерживать правите­ля Чалышского и Турфанского уалаятов Абдурахима. Участвует в его борьбе против властителя Яркенда и Каш­гара Абак-хана. Казахские дружины во главе с самим Есим-ханом и его младшим братом Кошек-султаном акти-но ввязывались в боевые действия Восточном Туркестане.

Это было не простое вмешательство во внутренние дела недругов-соседей. Вообще-то, Казахская Орда тянулась к исконным землям древних тюрков со времен Касым-хана, а в последние годы правления Тауекель-хана поднялась выше по Или и обосновалась в долине Кунеса и Текеса, идя вдоль гор Ерен Кабырга, доходила до Турфана. В конце XVI века казахи рода катаган во главе с Султангазыторе и четырьмя его сыновьями, среди которых мужеством, лихостью особо отличался Ескендир-султан, оказывали сильное влияние на внутренние и внешние дела Моголистана. То есть стремление Казахской Орды к Востоку было закономерным продолжением национальной политики, которая целенаправленно велась со времен Касым-хана.

После разгрома в 1613 году под Самаркандом объединенной бухарско-афганской армии Высокорослый Храбрый Есим-хан особое внимание стал уделять делам могольского направления. Ставший подлинным правителем Турфанского и Чалышского уалаятов казахский хан в 1619-1624 годы всецело обосновался в этих краях. Но ему не хватало свободы действий. Потому что само казахское общество, которое начало пускать корни в Восточном Тур­кестане, разделилось надвое. Ставший к этому времени грозным правителем Ташкента казах Турсун-хан стал под­держивать противника Есим-хана большого хана Моголистана Абдулатиф-Абака. Определенная часть казахско­го рода катаган, откочевавшего в Восточный Туркестан, во многих битвах сталкивалась лицом к лицу с оставши­мися сынами Алаша.

Есим-хан всех казахов считал своим родным народом, поэтому не смог объявить большую войну Восточному Туркестану. В это время казахско-бухарская война все сильнее набирала размах, переходила на качественно но­вый этап. Есим-хан спешил на помощь Турсун-хану, кото­рый хотя открыто не враждовал с ним, но их отношения становились все более натянутыми. В 1624 году он силь­но углубился в Ферганскую долину, в решающей битве нанес Имамкули-хану сокрушительное поражение, захва­тил ряд крепостей и после заключения выгодного для себя мирного договора вернулся в столицу Казахской Орды Туркестан. Со своим троюродным братом Турсун-ханом на саблях поклялись друг другу в верности.

Турсун-султан был из династии Азь-Жанибека, сыном Жалым-султана — опоры Хакназар-хана. В поле зрения он впервые попадает при Тауекель-хане во время Первой казахско-бухарской войны. Он чуть старше Есим-хана, однако в конце XVI века его имя еще не встречается в ис­торических документах. В это время наиболее авторитет­ными, властными султанами Казахской Орды являются Шах-Мухамед и Кошек. На выборах хана в 1598 году Шах-Мухамеда не было, а Кошек по возрасту младше Есима. То есть согласно обычая, Турсун-султан никак не мог претендовать на трон.

Турсун особо отличился во время Второй казахско-бу­харской войны. К 1614 году он уже прочно обосновался в Ташкенте и теперь, заключив временное соглашение с ха­ном Бухары Имамкули, превращается в правителя всего уалаята.

Но военные действия с Бухарой не прекращались, ко­мандовавший армией всего южного края Турсун-султан одерживал ряд крупных побед, слава и авторитет его рос­ли. Через некоторое время он объявил себя ханом, стал выпускать в Ташкенте деньги с собственным знаком.

Среди казахов издревле бытует фраза, ставшая посло­вицей: «Катаганнын хан Турсун, Хан Турсунды ант ур-сун!» («У катагана ханом является Турсун, да сразит его клятва, им нарушенная!»). Видимо, клятву Турсун нару­шил не один, а несколько раз. Первоначально он стал са­мозваным ханом и в знак независимости чеканил свою мо­нету. После этого он по крайней мере дважды заключал перемирие с Есим-ханом и в обоих случаях не сдержал слово.

Вероятно, Турсун безгранично верил и в свою власть, и в силу подчиненого улуса. Главной опорой строптивого хана был многочисленный, грозный род катаган. До этого недавно ушедший из жизни известный историк Кадыргали Жалаир писал: «В улусе Урус-хана правую руку состав­ляли катаганы, левую — алашский тумен: численность алаша равнялась трем санам, катагана — двум санам». К этим двум санам прибавилось еще очень много народу.

Таким образом внутри большой Орды как бы образо­валась еще одна малая, суверенная. Именно с этим обстоя­тельством напрямую связаны неудачные военные и поли­тические действия Есим-хана в Восточном Туркестане.

В длинной истории Казахской Орды до этого не было случая, чтобы сыны Алаша подняли друг на друга меч. Теперь же, после объединения всех родственных тюркских родов и племен и полного овладения древним Дешт-и-Кипчаком, создания мощного государства в результате полуторавековой беспрерывной борьбы, деление единой держа­вы надвое напоминало эпоху распада Золотой Орды, откры­вало дорогу смуте и междоусобице. Но великий хан улуса Высокорослый Храбрый Есим показал особую выдержку и терпение, вел тонкую политику, чтобы не допустить кровопролития среди казахов, он вынужден был признать су­веренитет Турсун-хана, признать его равноценным правителем и в соответствии с этим оказывал ему высокие почести.

Образовались как бы два сопредельных казахских государства со столицами в Ташкенте и Туркестане, правда, четкой границы между ними не проходило, взаимоотноше­ния как и раньше были свободными, непрерывными; одни защищали южные рубежи, другие — северные и восточ­ные, когда требовалось, совместно выступали против об­щего врага.

Но не может и не должна одна страна управляться двумя ханами. К тому же у тщеславного Турсуна аппети­ты росли с каждым днем, вскоре он дает понять, что хо­тел бы расширить свой скромный уалаят. На границе о Мавереннахром в казахских крепостях правителями стал назначать своих людей. Влияние его расширялось.

В этих условиях первым на Турсуна поднял оружие правитель Андижана казахский султан Абылай. В 1623 го­ду он в союзе с ханом Бухары Имамкули выступил похо­дом на Турсун-хана. Однако когда противоборствующие стороны сошлись под крепостью Шахрухия, казахская дружина Абылай-султана отказалась драться со своими братьями и покинула поле боя.

Потерпев поражение от Турсуна, Имамкули в свою оче­редь вытеснил Абылая из Андижана. В этот момент на по­мощь ташкентским и ферганским казахам подоспел сам Есим-хан, который вернул Абылай-султана на свое место и заключил перемирие с Турсун-ханом.

В этот период изгнанный из своей страны Абулгазы-бахадур-хан находился среди казахов, был почетным гос­тем во дворце Есим-хана; в своей известной книге «Шежире-и-тюрк» он описывает приезд Турсун-хана в Туркестан в 1625 году. Подчеркивает тот факт, что Есим-хан встре­тил Турсуна с большими почестями, что беседа между ни­ми проходила в теплой, доброжелательной обстановке. Есим-хан обращался к Турсуну как к родному, употреб­ляет слова «мы, наш род». Знакомит с ним почетного гос­тя Абулгазы. Не успело пройти два года, как началось самое жуткое событие в собственной истории Казахской Орды — брато­убийственная война.

По словам историка Махмуда бен Вали, в 1627 году Есим-хан, собрав под единое знамя огромное войско из сынов Алаша, катагана, других родов улуса, отправился в сторону Моголистана на войну с калмаками, которые с те­чением времени набирали силу, становились беспокойны­ми соседями. Поход увенчался крупной победой.

И вот именно в этот момент выступил со своей армией в боевой поход и Турсун-хан, но не против общего врага, а против родных братьев, и захватил Туркестан. Истребил большое количество мирного безоружного населения, ос­тавляя за собой лишь опустошенные дома и трупы. Взял в плен всю семью Есим-хана и увез в Ташкент. Теперь ему захотелось уничтожить самого хана и стал ждать возвращения войска. Войска-победителя, но и потрепанно­го в недавней битве. Турсун делал ставку на внезапное нападение. Но Есим-хан был вовремя предупрежден о го­товящемся плане.

В одном из исторических преданий, кропотливо собран­ных более поздним казахским ученым Машхур-Жусупом, говорится, что когда Есим-хану стало известно о подлом предательстве Турсуна, он словно взбесился, от беспре­дельной ярости несколько дней не мог прийти в себя.

Теперь уже два кровных, смертельных врага сошлись под крепостью Сайрам. С одной стороны, два рода катаган и бесчисленное количество присоединившихся, с другой — три алашских улуса и тоже огромное количество присое­динившихся. Все — казахи. Беспощадная сеча, от карти­ны которой кровь стыла в жилах, уносила людские жизни, по словам историка того времени, как гигантский пожар. Турсун-хан, не выдержав яростного натиска воинов Есим-хана, отступил к Ташкенту.

Этого момента будто ждал андижанский Абылай-султан, он тоже перебил правителей Бискента, Шахрухия -наместников Турсуна с их дружинами. В Джизаке поднял­ся Бекоглы-бий из рода алшын.

Кольцо окружения сжимало Турсуна. Решающая бит­ва Есим-хана с предателем произошла под Ташкентом, в которой все войско Турсуна было поголовно истреблено, сам он с трудом проник во внутреннюю крепость и спря­тался там. Но его нукеры не стали ждать вторжения в город разъяренных воинов Есима, они связали своего ха­на Турсуна и отдали в руки наступающих.

Есим-хан отрубил голову Турсуна и, насадив ее на копье, отправил в качестве «сувенира» своему кровному врагу — бухарскому хану Имамкули, что являлось как бы грозным намеком: «Кто против меня — того ждет подоб­ная участь!»

Есим-хан и на этом не останавливается. Он приговари­вает к смерти весь род катаган, который служил опорой мятежнику и поднял меч на своих единокровников. Все мужское население, включая детей, кто ростом выше сту­пицы арбы, до единого было заколото пиками, женщины полностью розданы как военная добыча, лишь отдельные группы, по тем или иным причинам прощенные ханом, распределены по другим родам; Есим не тронул только тех катаганов, которые вместе с. ним воевали против калмаков. Прежние казахские историки считают, что род шанышкылы на юге является остатком именно рода катаган. Выше мы упоминали, что в конце XVI века на Восточный Тур­кестан ходили казахи под предводительством Султанга-зы-торе. Они также были из рода катаган. С течением вре­мени их след тоже теряется в пластах истории. В Восточ­ном Туркестане, в составе современного уйгурского народа имеется племя долан, которое по своим обычаям, музы­кальной и фольклорной культуре отличается от уйгуров; европейские этнографы считают, что когда-то эти доланы были казахами. Может, это действительно одно из ответв­лений несчастного катагана, которому обратного хода на родину было отрезано навсегда.

Катаганское побоище явилось не победой Есим-хана, а поражением, большой трагедией всей Казахской Орды. Два из восьми улусов, составляющих основу могучей дер­жавы, исчезли с лица земли. С тех пор в составе Казахско­го государства называются алты алаш (шесть алашей). После следующего грандиозного потрясения откололись киргизы, каракалпаки и курама. Название «казахский на­род» продолжали носить лишь три алаша — три жуза. Если бы не катаганская катастрофа, наверняка, нас было бы пять алашей — пять жузов.

Кто виноват? Человек или судьба? Можно сказать и че­ловек, имея в виду Турсун-хана, ставившего личное бла­гополучие выше интересов нации, поднявшего коварный меч не против соперничавшего хана, а всего родного наро­да. Тогда почему за ним пошло столько народу, почему поддерживало до конца?

Да, Казахская Орда завладела огромной территорией, многие племена и улусы объединила под единым стягом, оставалось подняться еще на одну качественно новую ступень — на уровень мировой империи, но этому не суждено было сбыться. И причиной тому, вероятно, серьезное несоответствие военной мощи экономическому, хозяйственному положению. Предстояло освоить весьма огромное пространство. Довольно пестрым был жизненный уклад народа. Питавшийся от земли Юг и от скота Север не могли обеспечить общее гармоническое сочетание того и другого вида хозяйства. Конечно, в условиях мирной жизни за лет двадцать-тридцать, максимум пятьдесят, всего этого можно было достичь. Но, к несчастью казахов, к власти дорвался Турсун-хан, у которого гордыни было больше, чем отваги, коварства больше, чем человечности…

Для истории чуждо прогнозирование событий. Наука -лишь фиксатор и арбитр совершившегося. Однако размышление о вероятности позволяет не только сполна познавать прошлое, но и помогает ориентироваться в будущем. Сейчас, когда возродилась Казахская Орда и называется Казахской республикой, когда развитие общества пошло по повому, особому пути, анализ даже теневых сторон национальной истории должен сослужить нам добрую службу.

Магауин М. Азбука казахской историй: — Алматы: 1997.
Перевел с казахского Тулегулулы Госман.